Про Динку, про Дашку, про Ивана, в общем — «история Дины», продолжение
Здравствуйте, дорогие, любимые и уважаемые читатели и подписчики сайта dinaonline.ru и канала «ДиНа» на Дзене! Долго думала, как назвать эту часть: то, что это — «история Дины», понятно, но, вот, учитывая, что тут больше будет про Ивана, точнее, про его роль в жизни этой собаки, то… — в общем, назвала, как назвала.
И, сразу прошу прощения за два момента:
- первый — то, что текст будет эмоциональным и порой сумбурным, но, честно, в этот раз просто прорвало уже;
- второй — то, что все-таки будет больше про Ивана, нежели про собак. Хотя, и про собак тоже будет. Просто, если сейчас про него не рассказать, как есть, без прикрас, то многое не совсем понятно — почему произошло именно так, а не иначе.
Ответы на многие «почему» кроются как раз в фигуре Ивана, его роли в этой истории. Про него я уже как-то на Дзене писала, но не в контексте этой истории, а в статье, которая называется: «Домашняя. В шлейке и на поводке. Но — самовыгульная». Можете пройти по ссылке и прочитать, сейчас все тоже самое пересказывать здесь не буду. Но, для понимания сути скажу кратко: Иван регулярно отпускает свою собаку Динку на самовыгул. Да, у неё есть поводок, есть шлейка, да он ее кормит, гуляет с ней, но при этом регулярно отпускает на самовыгул. И это не в деревне — в городе. Его Динка постоянно гуляет с Динкой, о которой собственно и идет эта история. Некоторые их даже путают.
А теперь, внимание — «вишенка на торте»: Динка Ивана вот-вот станет мамой! Как уж она забеременела — не знаю: то ли он её течную отпускал гулять, хотя в это время обычно строго на поводке водит, то ли привязал течную около крыльца, решив, что за 5 минут ничего не случится — не знаю. Зато знаю, кто папаша — тот самый возрастной кобель, который друг «нашей» Дины. Нет, сам процесс я не видела, информацию об «отцовстве» молва донесла.
А теперь — присказка, которая совсем не сказка, и сказки после неё не будет
Когда-то эту собаку, когда она была еще щенком-подростком, один человек решил взять себе. Привести домой получилось без проблем — она же дружила с его собакой! Щенулька стала домашней: спала в тепле, всегда была накормлена, да и поиграть было с кем. Жизнь налаживалась. Однако, счастье было недолгим: собака, которая жила у человека, не приняла её в доме — начала ревновать к хозяину, не нравилось ей, что её человек уделяет теперь внимание не только ей, но и этой — пришлой. Одно дело зайти иногда вместе с ней в дом, поиграть, покушать, а потом — той идти обратно. И совсем другое дело — жить на постоянке! Такого положения вещей собака не намерена была терпеть. И стала она на пришлую ругаться — рычать и скалиться, всем своим видом показывая человеку, что не нравится ей это все.
Человек разбираться в конфликте и решать его не стал. «Ну, раз не принимает моя собака другую, значит — не судьба». И выставил щенка-подростка обратно на улицу. Сам он говорит, что бездомыш пробыла у него в доме всего ничего, каких-то дня два или три, и вовсе не против была, когда он её обратно на улицу отпустил. Соседи, вот, правда, немного по-другому рассказывают: «Да нет, какие два-три дня! Неделя, как минимум, а, скорее, дней десять, если не больше. Отпустил? — да она уходить не хотела! — он ее ногами с крыльца спихивал, чтобы она обратно в дверь не зашла!».
А щенулька стала этого человека считать своим
Человек со своей собакой никуда не делся, не переехал, жил, как и прежде, все там же. И щенулька никуда не делась — сквер, в котором она росла, совсем рядом, буквально через дорогу. Вот и стала она снова жить в сквере, и каждый день ждать, когда же ее человек придет в сквер со своей собакой? А он приходил каждый день — с собакой-то гулять ведь надо. Щенулька и молодая собака играли вместе, все были довольны.
Шло время. Щенулька сама стала сначала молодой собакой, потом взрослой. А человек все также жил на том же месте. Частенько подкармливал её. Практически всегда, когда видел. И был не против того, чтобы собаки — его и бездомная — дружили. Собака постепенно стала и ходить с ними везде: человек с собакой в магазин, и она с ними — в магазин, они — в церковь, и она — с ними.
Когда совсем холодно бывало, она спала или на крыльце дома, где жил человек, или в сугробе напротив. А еще у него классный пристрой к дому был: человек специально там проделал лаз, чтобы собака зимой могла там спать или прятаться — всё не на улице. Из пристроя можно было и к нему домой попасть. И она приходила. Иногда. Раньше.
И всегда возвращалась к этому человеку
Была пара моментов в жизни собаки, когда её, уже взрослую, увозили/уводили с места её жительства, но ей всегда удавалось вернуться к этому человеку. Один раз её освободили другие, знакомые ей люди, и привезли обратно, а во второй раз она сама сбежала и, естественно, вернулась обратно. Туда, где жила последнее время. К дому человека и к скверу, благо — они рядом.
И, чем старше она становилась, тем больше «прикипала» к месту своего жительства и к человеку. Он же ее кормит. Почти всегда. И когда есть, чем. Все чаще её можно было видеть рядом с домом этого человека. На крыльце, на газоне или в сугробе. Она даже укрытие себе там рядом нашла. В заброшенных гаражах.
Собака, о которой идет выше речь — это Дина, а человек — Иван. Не знаю, как вы, но я, когда вижу подобную картину, как собака спит на крыльце и никуда далеко не отходит от дома и всегда возвращается туда, у меня только одна ассоциация возникает: собака считает человека своим. Несмотря на то, что её выкинули, от нее отказались — она не перестает считать человека своим. И сейчас я не конкретно про Динку, я вообще — пару раз наблюдала подобные случаи, когда собаку выставляли за дверь: один раз потому, что надоела, другой раз потому, что хозяин умер, а наследникам она стала не нужна. Собак выкинули, а они никуда не уходили…
История Дины и роль в ней Ивана
Но сначала про Дашку, пятого щенка из первого Динкиного помета. О том, что её ловили пять месяцев, я уже писала здесь. А на Дзене писала и про то, как один раз почти удалось её поймать, но Дашка умудрилась вырваться и спрятаться под полом в спортзале. Вот это вот «почти поймали» произошло 16 февраля 2020 года. Тогда же мы вдрызг разругались с Иваном. Точнее, ругался исключительно он. Крайняя-то в его представлении была я. Это я не среагировала и не успела ухватить щенка, когда он вывернулся из ошейника. А то, что ошейник надевал он — это ничего не значит. И это действительно, ничего не значит, так как ошейник был вторичен. Первичным фактором была его Динка. Не понравилось ей, что хозяин тут с каким-то щенком возится, и она стала рычать и нападать на Дашку. Дашка испугалась, вывернулась из ошейника и убежала. А то, что я немногим ранее предлагала ему увести Динку, чтобы не мешала — это не считается.
В общем, крайней стала я. Что я только не услышала в свой адрес и вообще в целом. Приводить здесь не буду, поскольку процентов на 80 это все — ненормативная лексика. Свое «выступление» Иван закончил тем, чтобы я даже не смела приближаться к охраняемой им территории, если увидит — вызовет ГБР (группа быстрого реагирования).
Вот, честно скажу, после этого у меня никакого желания общаться с Иваном не было. И я бы не общалась, если бы не Динка и не щенок в спортзале. В итоге недели через две с небольшим мы «помирились». Не без помощи третьей стороны. Это я свою знакомую взяла на всякий случай, она и выступала в качестве переговорщика. В итоге 17 марта Дашка была поймана.
«Подпольная» Дашка и Иван
А пока «перемирия» не было, я, как партизан, каждый день утром, пока не рассвело, и вечером, когда Иван со своей Динкой гулял, ходила в спортзал — щенка же кормить надо. Утром — потому, что я четко знала, что по утрам Иван спит, а вечером — потому, что выходит на прогулку с собакой. Чем ниже вероятность с ним столкнуться, тем мне лучше. Пару раз он, правда, мне звонил и орал в трубку, что зачем я, такая-сякая-этакая, продолжаю ходить в спортзал, что, если он заметит меня, он ГБР вызовет. Прикинулась шлангом, сказала, что никуда не хожу. Он или поверил, или сделал вид, что поверил.
Но это один момент. Другие же заключались в том, что сколько раз и что бы я ни предлагала раньше по поводу поимки щенка — это все отвергалось. И не потому, что не сработало бы, а потому, что ему тут шумиха не нужна. Соседи заметят движуху, не поленятся, настучат начальству. А он терять место не хочет. Соседи там, да, те еще.
И я ведь тогда шла навстречу, входила в положение, соглашалась.
Но, все хорошо, что хорошо заканчивается. Дашку-то в итоге все-таки удалось поймать. Вот только пока ловили Дашку, у Динки началась течка, она забеременела и где-то числа 10 марта +/- родила щенят. Ну, тут я за собой в определенной степени вину чувствую — что-то не подумала, что эта «коза» так быстро потечет: щенок же еще маленький, какая течка?! Плюс исходила из своего опыта: мои собаки текли раз в 9-11 месяцев, Динка по размерам примерно с них, она же не йорк, чтобы раз в полгода течь… Я ошибалась. Эта «мартышка» потекла через 6,5 месяцев. То есть в конце декабря. Когда Дашке было 4 месяца с копейками.
Второй помет Динки и неудачная передержка
Родила Динка под корнями дерева буквально за спортзалом. Вот на втором помете её и поймали. Не мы. Нашлись «добрые люди», вызвали отлов. Про это я еще не рассказывала, расскажу позже. Пока же кратко: собаку нам удалось забрать обратно (мне и моей знакомой). Как заранее договорились с Иваном — привезли её к нему. Причем, сам предложил — типа собака его знает, место знает и прочая, прочая. Договорились так, что до стерилизации он Динку держит у себя, за это время щенят вылавливаем, устраиваем там же. Отнимать щенят было еще рано. Напомню, Иван старое общежитие со спортзалом охраняет, так что пустых комнат, где можно устроить собаку и щенят — целых три этажа.
Щенят подращиваем, увозим на передержку, Динку — на другую передержку, где её стерилизуют. Кормежка, уборка, естественно, за нами. Задача Ивана — выводить собаку на улицу. Дали денег. Немного, рублей 600 что ли. Отказывался, брать не хотел. Все равно дали, аргументировав тем, что кефир, например, ему иногда покупать придется.
И вроде все хорошо… Иван довольный — Динка спокойно на поводке ходит. Мне даже хвастался, что все, она уже ручная, домашняя, на поводке ходит! А дикой она, в принципе, и не была — все время же рядом с людьми.
Вот только Динку он умудрился упустить. И поймать её тогда не получилось
Приходим в один из дней в очередной раз. Еду принесли и таблетки для Динки. А Ивана нет. Где Иван? — договаривались же! Звоню ему. А он мне и сообщает: «Какие таблетки? — Динка же убежала».
Как оказалось, он вывел собаку на улицу, погулял с ней, вернулся обратно и вспомнил, что сигареты у него закончились. И, ничтоже сумняшеся, привязывает Динку к крыльцу и идет за сигаретами в магазин через дорогу. Возвращается. Динка на месте. Только поводок успела перегрызть. Никуда вроде и не уходит, но и в руки не дается.
Договорились с девушкой-ловцом, что приедет и поможет поймать. Расчет был на то, что на щенят приманим собаку. Девушка приехала. Вроде все обустроили, подготовили… Только у Ивана «истерика» началась — как пошел орать, и всякими вещами кидаться — туши свет. Естественно, после такого «концерта» собака и думать забыла близко подходить.
Щенят увезли на передержку, а Динка снова начала ночевать на крыльце у Ивана.
История Дины. Новый виток. То, что сейчас
И таких вот моментов с Иваном в истории Дины было море. Если все упоминать здесь — места не хватит (хватит, конечно, но текст слишком длинный выйдет). Как-нибудь позже, может быть и расскажу что-нибудь, если к месту придется. А сейчас — то, что сейчас. И, да — с Иваном я сейчас не общаюсь, где-то полгода уже. Дашка уже поймана, и давно. В поимке Динки от него никакой помощи нет, а слушать его ненормативную лексику и быть свидетелем истерик — надоело.
Это не мое фото, Лена П. застала «исторический момент». Она тоже кормит Динку, уже больше года — Лена работает недалеко от сквера и каждое утро старается покормить Динку и её друзей. Если видит — кормит.
В общем, Дина в очередной раз стала мамой (ужас). 17 октября она еще с пузом была, а 18 октября — уже без него. По предположениям родила собака снова в гаражах. Я как представлю, что туда лезть надо будет…
И вот 18 октября я от Лены, помимо того, что Дина родила, узнаю еще и то, что Динка Ивана тоже вот-вот родит. Но, главное не это: чисто на автомате спрашиваю, что он собирается со щенками-то делать? — в ответ слышу, что он не против, если щенят от его Динки вместе со щенками от «нашей» Динки увезем в «приют» (то бишь на передержку).
Вот как-то так. «Он не против…».
У меня просто слов нет. Есть, конечно, одна мысль, но ее сначала обдумать надо. А встречаться с ним, ой, как не хочется. Но тут сейчас все равно придется — Динка-то от логова сейчас никуда отходить не будет, а кормить её надо.
